Православие как основа национального самосознания русского народа

Именно в церкви видел обер-прокурор основной рычаг «внутреннего перерождения» людей, призванного решить современные проблемы российской действительности. За 1881-1905 годы количество монастырей выросло с 631 до 860, число церквей – с 41683 до 48375, численность монашествующих – 28500 до 63080, число церковных школ для народа возросло почти в 10 раз. Подробнее про национальное самосознание в статье по психологии.

Победоносцев наметил и пытался воплотить в жизнь обширную программу социальных акций церкви: развитие проповеди, внебогослужебных собеседований, баготворительности, учреждения библиотек.

В школьных и издательских программах Победоносцева явно просвечивало наследство идей просветительства – вера во всемогущество «учения» и «воспитания». Со сходных «просветительских» позиций оценивались и негативные (для Победоносцева) процессы: так, религиозное брожение в пореформенной России объяснялось «невежеством» масс и подстрекательствами извне. В связи с этим просветительские меры по отношению к инаковерующим дополнялись ужесточением репрессий.

Его воззрения были плодом того тяжелого , почти катастрофического перелома, который пережила страна на пути от патриархального сословного уклада к индустриальному. Попытки обер-прокурора «выпрыгнуть» из истории, вернуться от сложной культуры и разветвленных управленческих механизмов к неким элементарным, а потому и безопасным формам были глубоко утопичны и способствовали разрушению самодержавной государственност изнутри.

Победоносцев был убежденный поклонник првославных догом и норм. Его злили общая дряблость государственной власти, провалы и недостатки бесконечных реформ, политические компромиссы. «Вся тайна русского порядка в преуспеянии наверху, в лице верховной власти».

В работах Победоносцева нет религиозной мистики и утешительной мифологии славянофильства, для него, как для ученого, характерны, во-первых, тяготение к детерминированности и настойчивые попытки отождествить устремления народа и власти. Со славянофилами Победоносцева сближает патриотическая идея, резкое неприятие западной цивилизации, парламентаризма, либерализма, демократизма. Воинствующий «византизм», изоляционизм присущи Леонтьеву, были ему ближе мечтательного, либеральничающего славянолюбия Н.Я.Данилевского, И.С.Аксакова и А.А.Киреева.

Просвещение и религия, по Победоносцеву, должны быть поставлены на службу государственному мышлению. В наиболее полном виде Победоносцев развертывал свою концепцию «государственной идеи» в «Московском сборнике». Он вновь повторял, что единодержавие в России легитимно, наследственно, освящено богодержавием: православная церковь служит монархии и государству. Цель народного просвещения

состоит в том, чтобы привить знание Бога , любовь к нему и страх перед ним, любовь к отечеству и почитание родителей. Отрешенные от жизни, минимальные знания, утверждал он, народу не нужны. Строгое подчинение традиционному, иерархичному и патриархальному порядку общественной жизни –суть и цель воспитания. Народные массы не надо искушать сомнениями; философствовать они не могут; в противном случае, поняв как свое право, идеи равенства, свободы и братства, они восстанут проти установленного порядка.

Наша православная идеология самодержавия – явление безгосударственности духа, отказ народа и общества создавать свою государственную жизнь. Русская душа хочет богоизбранной власти.

Природа русского народа сознается как аскетичная, отрекающаяся от земных дел и земных благ.

Таинственное противоречие есть в отношении России и русского сознания к национальности. Русские почти стыдятся того, что они русские; им чужда национальная гордость и часто даже – увы! – национальное достоинство. При этом Россия – одна из самых националистических стьран в мире, страна невиданнах эксцессов национализма., унижение подвластных национальностей русификацией, страна национального бахвальства, страна, в которой все национализировно, вплоть до вселенской церкви Христовой. Русское национальное самомнение всегда выражается в том, что Россия почитает себы не только самой христианской , но и единственной христианской страной в мире. Русская история явила исключительное зрелище – полнейшую национализацию церкви Христовой, которая определяет себя как вселенскую. Церковный национализм – характероно русское явление. Русский народ хочет не столько святости, сколько преклонения и благоговения перед святостью, подобно тому как он хочет не власти, а отдания себя власти, перенесения на власть своего бремени. Русский народ в массе своей ленив в религиозном восхождении, коллективное смирение дается ему легче , чем религиозный закал личности. За смирение свое русский народ получает в награду этот уют и тепло коллективной жизни. Такова народная почва национализации в России. Сама христианская любовь, которая существенно духовна и противоположна связям плоти и крови, натурализировалась в этой религиозности, обратилась в любовь к «своему» человеку.